Всякий раз обходят стороной очевидный факт, физический смысл окружающих звуков. Окажется, что на деле любой звук в реальной жизни обладает деталями, а вернее, гармониками, обертонами.
Про улучшение слуха (тугоухость, тиннитус) и не только
Всякий раз обходят стороной очевидный факт, физический смысл окружающих звуков. Окажется, что на деле любой звук в реальной жизни обладает деталями, а вернее, гармониками, обертонами.
Если кто-то наконец-то решился на ношение слуховых аппаратов, то все поздравляют. У кого-то очень серьёзные проблемы со слухом – установка кохлеарного импланта. Окажется, что все рады и желают массу всего хорошего: наконец-то человек живет в мире звуков. Но если, вдруг, станет просто объективно лучше, тугоухость станет меньше: одни сомнения и ехидные комментарии.
Как бывает с любой хронической болезнью? Всем жалко, что возможности уменьшаются. Или пусть даже очень формально жалко человека. Но, в обществе, относятся к проблемам довольно-таки с пониманием. И никто не сомневается, что проблема реальна. И пробуют поддержать, найти какой-то выход.
Стоит заметить, что никто не ругает за прогресс тугоухости. Никто не пишет, что зря надели слуховые аппараты. Или очень хвалят за использование беспроводных наушников в качестве слуховых аппаратов. Все очень рады и поздравляют за возможность быть среди звуков – и после установки кохлеарных имплантов. Тут же всюду комментарии о столь чудесной перемене, прекрасном решении проблемы.
Если внимательно разобраться, то человек хоть в слуховых аппаратах, хоть в кохлеарных имплантах слышит откровенно плохо. Лучше, чем без них. Но объективная сторона едва ли кого волнует. Никто не обсуждает даже возможные минусы ситуации. Никакого негатива, разве что, кроме цены, доступности каждому.
Далее представим себе вполне реальную ситуацию: вот человек заполучил прогресс со слухом. Проверил слух дома, затем у врача. И действительно +10-15дБ или даже +30дБ. И это всё вообще не шутка. Что будет? Уйма сомнений, волнений, переживаний. И, самое главное, никто не поздравит. Никто не будет рад. Ведь все, что случилось очень скучно и не интересно: слух станет просто в норме или ближе к норме, слух станет просто такой же, как у всех.
В принципе, можно вместо проблем со слухом подставить массу других болезней с подобными результатами и мыслями, восприятием. Ведь и правда: никому не интересно обсуждать те проблемы со здоровьем, которые объективно решаются и возвращают человека действительно в полную норму.
Сегодня очень привычно отправлять всех с проблемами к психологу. Да и просто обсуждать в подобном ключе все подряд. Никто особенно не стремится решать проблемы: скорее интересно их неустанно обсуждать, говорить. Понимать вот вообще ситуацию.
Люди постоянно ищут причины проблем со здоровьем. Всякий раз хочется понять, почему именно сейчас болит. Или же что-то не так уже довольно продолжительное время. Но, что будет завтра? А всего через 5 минут?
Не пройден аудиоскрининг — и вот уже настаивают на кохлеарных имплантах ещё в возрасте до года. Совсем настойчиво рекомендую около 2х лет.
Люди переживают, думаю, общаются по поводу проблем со слухом. Незаметно, на это начинают тратить порой несколько часов в день. И вся эта информация не просто не подразумевает улучшения, но ещё и никакого объективного контроля состояния слуха?
В течение любого дня есть сотни мелких ситуаций. И каждый раз – как-то используется слух. Возникает небольшой вопрос: а что именно происходит?
Часто бывает так, что человек просто чем-то пользуется, особенно не задумываясь о деталях процесса. Привычно. А что, если понаблюдать за слухом? Слух – это очень много информации: до 1/8 мозга занимают именно слуховые центры. И раз так много всего интересного про звуки, то почему бы не понаблюдать? Вот взять и начать фиксировать наблюдения: записывать себе…
Есть частая ошибка, когда люди решают что-то делать со слухом по ощущениям, исходя из чувствительности. И хотя действительно важно добыть комфорта внутри, окажется, что игнорировать объективные показатели — крайне грандиозная ошибка.
Людям очень хочется во что-то поверить. Очень часто это происходит с болезнями, когда внезапно буквально каждый готов пробовать делать нечто, что вообще не гарантирует никакого объективного улучшения.